отечественные сми об убийстве анны бешновой продолжали молчать.
но в электронных сми первые сообщения стали появляться
елена чудинова журнал эксперта
Первую статью, наэлектризованную эмоциями, я уже прихлопнула delet. Эмоции мало чем помогут. Сколь ни тягостно, а надо попытаться ответить на вопрос: какие проблемы обнажило громкое убийство пятнадцатилетней московской школьницы?
СМИ, как всегда, наступили на грабли двойного стандарта. Волнение общества все же вызвало к жизни кое-какие отклики в газетах: не на второй и даже не на третий день после убийства. Мы в этом абсолютно не оригинальны: в любой европейской стране всякое преступление, предположительно совершенное представителем любого «меньшинства» против обычного гражданина, всячески замалчивается из страха обвинений в «дискриминации» – этнической, религиозной и далее по списку.
Вот и у нас сегодня всякий, кто пытается привлечь внимание к гибели школьницы, разумеется, «делает себе пиар на крови». (Попадаются выражения и похуже, начисто лишенные элементарного человеческого сострадания к погибшей девочке – «националисты размахивают маленьким трупиком».) Но только возникает вопрос: почему при значительно большем шуме вокруг убийства таджикской девочки никого в самопиаре не обвиняли? Почему в одном случае возможен только «праведный гнев», а в другом – исключительно «пиар»? Ответа тут по определению не может быть. Если конечно, мы не сочтем за ответ «потому, что это толерантно».
Рекорд толерантности, на взгляд автора этих строк, побил «Московский комсомолец». Некая Л. Панченко выразительно назвала встревоженных жителей Можайского района «злобными аборигенами». Не удержусь от цитаты: «Несмотря на то что мероприятие это оказалось несанкционированным, милиция побоялась применить к собравшимся силу, а чиновникам пришлось выслушать людей». Ах она, нерешительная милиция! Нет, чтобы сразу аборигенов этих – да дубинками по головам! А то ведь какой ужас произошел: чиновникам пришлось выслушивать людей, тех самых людей, о которых они должны печься денно и нощно, ради которых поставлены на свои посты!
Восхитила и промелькнувшая в другой статье формулировка: милиции «удалось задержать» участников несанкционированного схода. Извините, а они что, скрывались? Оказывали вооруженное сопротивление?
И кстати, почему на сход не было этой самой «санкции»? Почему власти добровольно не выбежали к людям, не успокоили: разыщем, изверг никуда не денется!
Акценты расставлены незаметно, но умело. По словам «Комсомольской правды», Аня, «невзирая на свой юный возраст, сожительствовала с …» К подростковым романам сей довольно мерзкий глагол, обозначающий совместное ведение хозяйства незарегистрированной парой, никакого отношения, конечно, не имеет. Но зато весьма выразительно звучит. Подтекст так и лезет: ну и зачем-де столько шума из-за какой-то малолетней потаскушки?
Конечно, мама Ани могла бы получше приглядывать за дочерью. Могла ли? Измотанная разведенная женщина, разрывающаяся между работой, хозяйством и парализованной бабушкой…Пожалуй, ее только на то и хватало, чтоб отправить сердитое сообщение: а ну быстро домой! В Москве десятки тысяч таких мам. И десятки тысяч таких подростков. Не то чтоб «неблагополучных», но, вне сомнения, недостаточно контролируемых старшими. Именно этот обобщающий фактор и будоражит сегодня горожан. Вне зависимости от того, кто убил Аню Бешнову, москвичи встревожены миграционной политикой. Неподалеку от места гибели девочки уже несколько лет обитает в бытовках около двух сотен нелегалов. Жители безрезультатно жаловались во все мыслимые инстанции, о чем и говорилось на сходе. На том самом, на несанкционированном.
Миграционная квота на 2009 год увеличена в сравнении с 2008 годом почти в два раза. Она составит почти 4 млн человек. Самое меньшее 2 млн из них осядут в столицах. Помножим эту цифру на нелегалов.
Сколько слез прекраснодушных правозащитников пролито о «несчастных добытчиках, разлученных с семьями», по полгода и по году живущих в Москве на заработках. А хоть кто-нибудь выстроил простейшую логическую цепочку? Такую: они разлучены с семьями – в том числе с женами. Пока не понятно? Ладно, выскажемся еще конкретнее. Эти самые добытчики месяцами находятся в состоянии сексуального голода. Как раз для гастарбайтера при этом достаточно сложно завязать легкую интрижку к удовольствию двух сторон. Препятствует по меньшей мере языковой барьер. К Аспазиям и Фринам они тоже едва ли обращаются: как неоднократно повествовали нам толерантные общественные деятели, «все свои мизерные заработки они отправляют семье, оставляя сущие копейки на проживание». Добавлю еще – чернорабочими на стройку редко идут люди высококультурные, скорее, предположим, что основная масса – темные, необразованные, с пониженным, следовательно, самоконтролем. Господа толерантные общественные деятели – возмущайтесь сколько хотите, но при одном условии: четко и внятно объясните сначала, где я ошиблась, предположив, что места компактного проживания гастарбайтеров – это не такие места, мимо которых можно ходить московским школьницам?
Идея толерантности (в этом судьба ее схожа с многими другими идеями, припомним поговорку о добрых намереньях, мостящих дорогу в известное место) в начале своем несла здравое зерно. Хорошо и нравственно защищать мелкие группы иноязычных и инаковерующих, волею судеб занесенных в чужие страны, беспомощных, слабых. Но, единожды налепив ярлыки, толерантность оказалась идеологией, негибкой в свете глобальных общественных изменений. И если в на 90% чернокожем городе Бирмингеме возникает конфликт между негром и белым, виновен, толерантным образом, окажется белый – как представитель «большинства». Поди докажи, что ты теперь в этом городе давно «меньшинство». Европейская толерантность приняла абсурдные и суицидальные для коренных народов формы. Идет передел континента, чтобы не сказать «бархатная оккупация». Может статься, кто-нибудь еще не знает, что – невзирая на огромный скандал – в Великобритании с сего года частично введено судопроизводство по шариату?
Хотим ли мы того же у себя? Мы позже вошли в эти общие процессы, мы меньше сделали шагов в сторону разрушения привычного нам уклада жизни, наших цивилизационных норм. Но процесс идет семимильными шагами. Ради нашего блага в страну завозятся миллионы – миллионы! – людей бытово и культурно чуждых, а если мы не хотим такого блага – собственная пресса призывает лупить нас дубинками по головам.
Любое государство должно прежде всего думать о собственных гражданах. Неслыханная же квота на мигрантов нужна не народу, а предпринимателям (прежде всего в строительстве), наживающимся на дешевой (в ущерб качеству) рабочей силе. Видимо, они умеют лоббировать свои интересы. И не надо говорить, что дешевый привозной труд – единственно возможный путь развития нашей экономики. Экономисты, не толерантные, а профессиональные, легко изыщут другие варианты.
И последнее. Эти две сотни нелегалов, проживающих в Можайском районе, – они что, умеют превращаться при появлении милиции в невидимок? Москвичи не доверяют правоохранительным органам. Вот это – наша, российская, специфическая проблема. Если виновником страшной гибели Ани окажется не «иностранец» – поверят ли этому те, кто помнит тучных барашков в бумажках, вручаемых другими «иностранцами» милиционерам?
Единственное, что может успокоить сейчас москвичей, – контроль общества над расследованием. Правозащитники могут испугаться, что «националисты», в свою очередь, окажут давление? О чем речь, пусть тоже подключаются. Чем больше самых разных общественных организаций станет следить за ходом дела – тем лучше. Только не надо отмахиваться от погибшей девочки, как от осенней мухи. И не надо эмоционировать о том, кто себе «делает пиар», а кто не делает. Это сейчас – неконструктивно.
Вот и у нас сегодня всякий, кто пытается привлечь внимание к гибели школьницы, разумеется, «делает себе пиар на крови». (Попадаются выражения и похуже, начисто лишенные элементарного человеческого сострадания к погибшей девочке – «националисты размахивают маленьким трупиком».) Но только возникает вопрос: почему при значительно большем шуме вокруг убийства таджикской девочки никого в самопиаре не обвиняли? Почему в одном случае возможен только «праведный гнев», а в другом – исключительно «пиар»? Ответа тут по определению не может быть. Если конечно, мы не сочтем за ответ «потому, что это толерантно».
Рекорд толерантности, на взгляд автора этих строк, побил «Московский комсомолец». Некая Л. Панченко выразительно назвала встревоженных жителей Можайского района «злобными аборигенами». Не удержусь от цитаты: «Несмотря на то что мероприятие это оказалось несанкционированным, милиция побоялась применить к собравшимся силу, а чиновникам пришлось выслушать людей». Ах она, нерешительная милиция! Нет, чтобы сразу аборигенов этих – да дубинками по головам! А то ведь какой ужас произошел: чиновникам пришлось выслушивать людей, тех самых людей, о которых они должны печься денно и нощно, ради которых поставлены на свои посты!
Восхитила и промелькнувшая в другой статье формулировка: милиции «удалось задержать» участников несанкционированного схода. Извините, а они что, скрывались? Оказывали вооруженное сопротивление?
И кстати, почему на сход не было этой самой «санкции»? Почему власти добровольно не выбежали к людям, не успокоили: разыщем, изверг никуда не денется!
Акценты расставлены незаметно, но умело. По словам «Комсомольской правды», Аня, «невзирая на свой юный возраст, сожительствовала с …» К подростковым романам сей довольно мерзкий глагол, обозначающий совместное ведение хозяйства незарегистрированной парой, никакого отношения, конечно, не имеет. Но зато весьма выразительно звучит. Подтекст так и лезет: ну и зачем-де столько шума из-за какой-то малолетней потаскушки?
Конечно, мама Ани могла бы получше приглядывать за дочерью. Могла ли? Измотанная разведенная женщина, разрывающаяся между работой, хозяйством и парализованной бабушкой…Пожалуй, ее только на то и хватало, чтоб отправить сердитое сообщение: а ну быстро домой! В Москве десятки тысяч таких мам. И десятки тысяч таких подростков. Не то чтоб «неблагополучных», но, вне сомнения, недостаточно контролируемых старшими. Именно этот обобщающий фактор и будоражит сегодня горожан. Вне зависимости от того, кто убил Аню Бешнову, москвичи встревожены миграционной политикой. Неподалеку от места гибели девочки уже несколько лет обитает в бытовках около двух сотен нелегалов. Жители безрезультатно жаловались во все мыслимые инстанции, о чем и говорилось на сходе. На том самом, на несанкционированном.
Миграционная квота на 2009 год увеличена в сравнении с 2008 годом почти в два раза. Она составит почти 4 млн человек. Самое меньшее 2 млн из них осядут в столицах. Помножим эту цифру на нелегалов.
Сколько слез прекраснодушных правозащитников пролито о «несчастных добытчиках, разлученных с семьями», по полгода и по году живущих в Москве на заработках. А хоть кто-нибудь выстроил простейшую логическую цепочку? Такую: они разлучены с семьями – в том числе с женами. Пока не понятно? Ладно, выскажемся еще конкретнее. Эти самые добытчики месяцами находятся в состоянии сексуального голода. Как раз для гастарбайтера при этом достаточно сложно завязать легкую интрижку к удовольствию двух сторон. Препятствует по меньшей мере языковой барьер. К Аспазиям и Фринам они тоже едва ли обращаются: как неоднократно повествовали нам толерантные общественные деятели, «все свои мизерные заработки они отправляют семье, оставляя сущие копейки на проживание». Добавлю еще – чернорабочими на стройку редко идут люди высококультурные, скорее, предположим, что основная масса – темные, необразованные, с пониженным, следовательно, самоконтролем. Господа толерантные общественные деятели – возмущайтесь сколько хотите, но при одном условии: четко и внятно объясните сначала, где я ошиблась, предположив, что места компактного проживания гастарбайтеров – это не такие места, мимо которых можно ходить московским школьницам?
Идея толерантности (в этом судьба ее схожа с многими другими идеями, припомним поговорку о добрых намереньях, мостящих дорогу в известное место) в начале своем несла здравое зерно. Хорошо и нравственно защищать мелкие группы иноязычных и инаковерующих, волею судеб занесенных в чужие страны, беспомощных, слабых. Но, единожды налепив ярлыки, толерантность оказалась идеологией, негибкой в свете глобальных общественных изменений. И если в на 90% чернокожем городе Бирмингеме возникает конфликт между негром и белым, виновен, толерантным образом, окажется белый – как представитель «большинства». Поди докажи, что ты теперь в этом городе давно «меньшинство». Европейская толерантность приняла абсурдные и суицидальные для коренных народов формы. Идет передел континента, чтобы не сказать «бархатная оккупация». Может статься, кто-нибудь еще не знает, что – невзирая на огромный скандал – в Великобритании с сего года частично введено судопроизводство по шариату?
Хотим ли мы того же у себя? Мы позже вошли в эти общие процессы, мы меньше сделали шагов в сторону разрушения привычного нам уклада жизни, наших цивилизационных норм. Но процесс идет семимильными шагами. Ради нашего блага в страну завозятся миллионы – миллионы! – людей бытово и культурно чуждых, а если мы не хотим такого блага – собственная пресса призывает лупить нас дубинками по головам.
Любое государство должно прежде всего думать о собственных гражданах. Неслыханная же квота на мигрантов нужна не народу, а предпринимателям (прежде всего в строительстве), наживающимся на дешевой (в ущерб качеству) рабочей силе. Видимо, они умеют лоббировать свои интересы. И не надо говорить, что дешевый привозной труд – единственно возможный путь развития нашей экономики. Экономисты, не толерантные, а профессиональные, легко изыщут другие варианты.
И последнее. Эти две сотни нелегалов, проживающих в Можайском районе, – они что, умеют превращаться при появлении милиции в невидимок? Москвичи не доверяют правоохранительным органам. Вот это – наша, российская, специфическая проблема. Если виновником страшной гибели Ани окажется не «иностранец» – поверят ли этому те, кто помнит тучных барашков в бумажках, вручаемых другими «иностранцами» милиционерам?
Единственное, что может успокоить сейчас москвичей, – контроль общества над расследованием. Правозащитники могут испугаться, что «националисты», в свою очередь, окажут давление? О чем речь, пусть тоже подключаются. Чем больше самых разных общественных организаций станет следить за ходом дела – тем лучше. Только не надо отмахиваться от погибшей девочки, как от осенней мухи. И не надо эмоционировать о том, кто себе «делает пиар», а кто не делает. Это сейчас – неконструктивно.
интересно мнение другого автора:
Дикий народ и дети гор
Как это издавна водится в Многонациональной РФ, вопрос национального общежития на прошлой неделе обострился в очередной раз. Правда, в нынешней версии приступа наблюдается некоторое отклонение от нормы. Например, пару лет назад группа лиц неустановленной национальности по малопонятной причине прикончила малолетнюю наркокурьершу столь же неустановленной национальности (возможно, что эти самые национальности у обеих сторон совпадали – когда люди Цивилизованно Делят Рынки, такая мелочь, знаете ли, особого значения не имеет), и всё это было подано в многонациональных СМИ как известный инцидент под названием "Русские Скинхеды убили Таджикскую Девочку". "Девочку" даже как-то звали, что для наркокурьерши, в общем-то, уже излишняя роскошь.
В прессе началась самая натуральная истерика. Помнится, особо порядочные и никомунерукоподающие интеллигенты настаивали на том, чтобы органы внутренних дел приняли версию скинхедско-фашистской расправы на национальной почве в качестве основной.
На сей раз ситуация в некотором смысле диаметрально противоположна. Убили русскую девочку Анну Бешнову, причём, судя по всему, именно что так называемые "гастарбайтеры" или ЛКН. В общем, люди с Востока, скажем так. Я думаю, именно эту версию необходимо рассматривать в качестве основной.
Дело вовсе не в том, что я или кто-либо ещё отличаются какой-то особой кровожадностью в отношении "приезжих". Совсем нет – преступление (в отличие от самого преступника) в большинстве случаев не имеет национальности. Если убили человека, преступника надо найти, и никаких индульгенций кому бы то ни было выдавать нельзя нигде и никогда.
Тем не менее, в нашем обществе существует целый набор мифов-индульгенций, который полагается вешать на подозреваемого, как священные обереги, в целях его защиты от правосудия.
К примеру, есть социальный миф: "Ах, наш Петя закончил философский факультет и любит мультфильм "Ёжик в тумане", значит, он ниприкакихобстоятельствах не мог убить человека". Несомненно, человек с такими характеристиками, скорее всего, не убийца – но жизнь сложнее всяких схем, и иногда она дарит совершенно неожиданные сюжеты. Так что социальная индульгенция не может иметь значения. Значение может иметь только хорошо проведённое следствие. И объективный суд.
В случае с Анной Бешновой наше общество в очередной раз продемонстрировало свою дикость и даже в некотором роде пещерность. Представьте себе, что устроили бы те же "гастарбайтеры", если у кого-либо из них изнасиловали и убили дочь какие-нибудь "скинхеды". Да ещё учитывая заведомо необъективную позицию СМИ… Представили? То-то.
А что русское общество в своей массе? Я не говорю об отдельных сторонниках защиты прав человека, которых немедленно обвинили в "нацизме" и "разжигании розни". Я говорю о среднем обывателе.
Он, обыватель, немедленно потащил из своей затхлой норы старые мифы-индульгенции. Причём эти индульгенции выдаются преступникам.
Миф первый: "Мы сами виноваты в том, что с нами происходит". Конечно, в устах обывателя это звучит немного по-другому – "эта Аня сама искала приключений, вот и нашла". То есть любое убийство, с точки зрения массы, это не что иное, как самоубийство. Шёл человек по улице, на него напали грабители, отобрали деньги, имущество, избили, он скончался в больнице. Общество скажет: "сам виноват". В том, что не подготовился. Не изучил боевое кунфу, не носит с собой автомат "Узи", не возвращается домой вовремя, не боится носить в кармане кошелёк с деньгами.
Помню, в молодости меня насмешило сообщение из "МК" (кажется, весна 1993 г.): две школьницы шли из одной подмосковной деревни, где была дискотека, в другую, где они жили. Время вполне детское, два часа ночи. Решили срезать путь, пошли через кладбище. На кладбище у костра сидели бомжи, которые этих школьниц и изнасиловали. Правда, не убили.
Теперь-то я понимаю, что ничего смешного тут нет (а тогда мне казалось, что большей нелепости, чем идти домой ночью через кладбище, девушки и придумать не могли – да тут и покойники восстанут!). Потому что человек, не нарушающий законов и норм приличия имеет право ходить везде и в любое время суток. И никто не имеет морального права его убить, ограбить или изнасиловать, потому что он "не там пошёл". Если тут ходить опасно – повесьте табличку. Но оправдывать преступника с помощью фраз вроде "дурочки сами виноваты" непозволительно. Этак завтра вас зарежут в собственном кресле у телевизора, и виноваты в этом будете вы, потому что плохо закрыли дверь, не в том районе живёте и вообще по жизни лох.
Из той же серии – поиски каких-то особых аморальных историй из жизни убитой русской девочки. Уже появились ссылки на якобы её страницу на "Одноклассниках.Ру", откуда прогрессивный россиянин должен понять, что покойная была, мягко говоря, девицей лёгкого поведения и вообще справедливый акт, совершённый безвестным кишлачным героем относится к числу мер социального оздоровления...
Не буду вникать в подробности (кстати, фотографии с "Одноклассников" меня в какой-то особой аморальности Бешновой по сравнению с её сверстниками не убедили), но даже в самом крайнем случае – разве, скажем, убийство шлюхи-дальнобойщицы на трассе Екатеринбург-Новосибирск может быть этически оправдано её профессией? Или оно может быть осуждено, только если жертва носила нерусскую фамилию?
Второй миф: "Это мы виноваты, а не преступники. Мы позволили преступлению совершиться". В сущности, это разновидность того же комплекса, что и первый миф. Просто приверженцам мифа №2 уже доказали, что преступление таки было и жертва в нём ну никак сама не виновата. Значит, надо выстраивать линию защиты на новых рубежах. Да, девушку изнасиловали и убили. Но при этом весь район пялился в окна на это чудное зрелище, и никто не вышел на улицу, не позвонил в милицию.
Этот миф намного более подлый, чем предыдущий. То есть теперь вина переносится с жертвы на общество в целом и каждого его члена в частности. И каждый из нас должен корить себя и только себя – почему я в этот день не был ТАМ, почему я допустил ЭТО… Почему я не сделал этого в других подобных случаях? Почему я вообще ночью сплю, а не смотрю в окно в ожидании подобных инцидентов? Отмазки вроде "пусть милиция за этим смотрит", не принимаются – "ведь мы же знаем, какая у нас милиция".
Между прочим, на следующем ходу человек, клюнувший на миф №2, говорит себе: я не смог; а вот кавказец бы – вышел, а вот таджик бы – позвонил… Хуже всего на Руси быть русским, это давно известно.
В результате с преступника снимается немалая доля вины. Изряднопорядочные и тут подсуетятся, расскажут вам о том, как трудно в последнее время живёт примерный семьянин Шарик-ака, как ему тяжело целыми неделями обходиться без женщины, как дороги и безнадёжно испорчены нацизмом проститутки в Москве, какое у него было нелёгкое детство, как у него испорчены нервы – убить ему несравненно легче, чем нам, изнеженным городским бездельникам. "Ведь вы же должны его понять, у него не было другого выбора".
Но если оба рубежа обороны пробиты, и убийце начинает грозить реальная кара, в дело вступает миф №3. Самый подлый и мерзкий.
Кстати, в деле Анны Бешновой он уже вовсю заработал.
Третий миф звучит так: "Мы всё равно ничего не сможем сделать". Потому что "мир вообще устроен несправедливо", "правительство оккупационное", "национальные мафии всё скупили", "плетью обуха не перешибёшь", "зачем лично МНЕ это нужно", "надо жить, не высовываясь" и так далее.
Скучающий прокурор или следователь расскажут вам, что они, в общем-то, на вашей стороне – в душе, в мыслях, в чувствах. Но по существу: зачем вам, мой друг, искать приключений на собственную … э… голову. "Ну вы же всё понимаете… Да, конечно, могут и убить. А сестра (жена, дочь…) у вас есть? Подумайте хорошенько". И вообще "у них всё куплено"…
После этого всякому защитнику жертвы – вовсе необязательно от бесчинств "детей гор" – остаётся только пойти и утопиться. Или свести счёты с жизнью ещё каким-нибудь остроумным способом.
Учитывая, что все эти линии обороны мерзости и преступлений выстраивает САМО русское общество, нетрудно понять, как в нём трудно хоть в малом стать на сторону слабого, на сторону жертвы. Потому как внутренняя оборона сопровождается вороньим карканьем СМИ: "разжигание розни", "нарушение статьи 282" и прочим, прочим, прочим…
В общем, любой преступник любой национальности (включая русских, естественно) может без труда избежать наказания или как минимум серьёзно "скостить" себе срок. Для этого ему достаточно: а) наглухо отрицать свою вину; б) объявить себя нерусским, лучше всего – кавказцем-гастарбайтером. Два этих пункта гарантируют благоприятный (для преступника) исход дела на 9/10. Есть ещё маленькие хитрости, которые позволяют довести вероятность победы до 10/10, но это уже мелочи.
Главное, что русское общество в целом до сих пор остаётся вполне диким (в смысле отстаивания собственных прав и интересов) и, следовательно, почти совершенно беззащитным перед лицом любых выходок "детей гор". Или других каких-нибудь "детей".
Зато, говорят, наше долготерпение будет вознаграждено на том свете
Как это издавна водится в Многонациональной РФ, вопрос национального общежития на прошлой неделе обострился в очередной раз. Правда, в нынешней версии приступа наблюдается некоторое отклонение от нормы. Например, пару лет назад группа лиц неустановленной национальности по малопонятной причине прикончила малолетнюю наркокурьершу столь же неустановленной национальности (возможно, что эти самые национальности у обеих сторон совпадали – когда люди Цивилизованно Делят Рынки, такая мелочь, знаете ли, особого значения не имеет), и всё это было подано в многонациональных СМИ как известный инцидент под названием "Русские Скинхеды убили Таджикскую Девочку". "Девочку" даже как-то звали, что для наркокурьерши, в общем-то, уже излишняя роскошь.
В прессе началась самая натуральная истерика. Помнится, особо порядочные и никомунерукоподающие интеллигенты настаивали на том, чтобы органы внутренних дел приняли версию скинхедско-фашистской расправы на национальной почве в качестве основной.
На сей раз ситуация в некотором смысле диаметрально противоположна. Убили русскую девочку Анну Бешнову, причём, судя по всему, именно что так называемые "гастарбайтеры" или ЛКН. В общем, люди с Востока, скажем так. Я думаю, именно эту версию необходимо рассматривать в качестве основной.
Дело вовсе не в том, что я или кто-либо ещё отличаются какой-то особой кровожадностью в отношении "приезжих". Совсем нет – преступление (в отличие от самого преступника) в большинстве случаев не имеет национальности. Если убили человека, преступника надо найти, и никаких индульгенций кому бы то ни было выдавать нельзя нигде и никогда.
Тем не менее, в нашем обществе существует целый набор мифов-индульгенций, который полагается вешать на подозреваемого, как священные обереги, в целях его защиты от правосудия.
К примеру, есть социальный миф: "Ах, наш Петя закончил философский факультет и любит мультфильм "Ёжик в тумане", значит, он ниприкакихобстоятельствах не мог убить человека". Несомненно, человек с такими характеристиками, скорее всего, не убийца – но жизнь сложнее всяких схем, и иногда она дарит совершенно неожиданные сюжеты. Так что социальная индульгенция не может иметь значения. Значение может иметь только хорошо проведённое следствие. И объективный суд.
В случае с Анной Бешновой наше общество в очередной раз продемонстрировало свою дикость и даже в некотором роде пещерность. Представьте себе, что устроили бы те же "гастарбайтеры", если у кого-либо из них изнасиловали и убили дочь какие-нибудь "скинхеды". Да ещё учитывая заведомо необъективную позицию СМИ… Представили? То-то.
А что русское общество в своей массе? Я не говорю об отдельных сторонниках защиты прав человека, которых немедленно обвинили в "нацизме" и "разжигании розни". Я говорю о среднем обывателе.
Он, обыватель, немедленно потащил из своей затхлой норы старые мифы-индульгенции. Причём эти индульгенции выдаются преступникам.
Миф первый: "Мы сами виноваты в том, что с нами происходит". Конечно, в устах обывателя это звучит немного по-другому – "эта Аня сама искала приключений, вот и нашла". То есть любое убийство, с точки зрения массы, это не что иное, как самоубийство. Шёл человек по улице, на него напали грабители, отобрали деньги, имущество, избили, он скончался в больнице. Общество скажет: "сам виноват". В том, что не подготовился. Не изучил боевое кунфу, не носит с собой автомат "Узи", не возвращается домой вовремя, не боится носить в кармане кошелёк с деньгами.
Помню, в молодости меня насмешило сообщение из "МК" (кажется, весна 1993 г.): две школьницы шли из одной подмосковной деревни, где была дискотека, в другую, где они жили. Время вполне детское, два часа ночи. Решили срезать путь, пошли через кладбище. На кладбище у костра сидели бомжи, которые этих школьниц и изнасиловали. Правда, не убили.
Теперь-то я понимаю, что ничего смешного тут нет (а тогда мне казалось, что большей нелепости, чем идти домой ночью через кладбище, девушки и придумать не могли – да тут и покойники восстанут!). Потому что человек, не нарушающий законов и норм приличия имеет право ходить везде и в любое время суток. И никто не имеет морального права его убить, ограбить или изнасиловать, потому что он "не там пошёл". Если тут ходить опасно – повесьте табличку. Но оправдывать преступника с помощью фраз вроде "дурочки сами виноваты" непозволительно. Этак завтра вас зарежут в собственном кресле у телевизора, и виноваты в этом будете вы, потому что плохо закрыли дверь, не в том районе живёте и вообще по жизни лох.
Из той же серии – поиски каких-то особых аморальных историй из жизни убитой русской девочки. Уже появились ссылки на якобы её страницу на "Одноклассниках.Ру", откуда прогрессивный россиянин должен понять, что покойная была, мягко говоря, девицей лёгкого поведения и вообще справедливый акт, совершённый безвестным кишлачным героем относится к числу мер социального оздоровления...
Не буду вникать в подробности (кстати, фотографии с "Одноклассников" меня в какой-то особой аморальности Бешновой по сравнению с её сверстниками не убедили), но даже в самом крайнем случае – разве, скажем, убийство шлюхи-дальнобойщицы на трассе Екатеринбург-Новосибирск может быть этически оправдано её профессией? Или оно может быть осуждено, только если жертва носила нерусскую фамилию?
Второй миф: "Это мы виноваты, а не преступники. Мы позволили преступлению совершиться". В сущности, это разновидность того же комплекса, что и первый миф. Просто приверженцам мифа №2 уже доказали, что преступление таки было и жертва в нём ну никак сама не виновата. Значит, надо выстраивать линию защиты на новых рубежах. Да, девушку изнасиловали и убили. Но при этом весь район пялился в окна на это чудное зрелище, и никто не вышел на улицу, не позвонил в милицию.
Этот миф намного более подлый, чем предыдущий. То есть теперь вина переносится с жертвы на общество в целом и каждого его члена в частности. И каждый из нас должен корить себя и только себя – почему я в этот день не был ТАМ, почему я допустил ЭТО… Почему я не сделал этого в других подобных случаях? Почему я вообще ночью сплю, а не смотрю в окно в ожидании подобных инцидентов? Отмазки вроде "пусть милиция за этим смотрит", не принимаются – "ведь мы же знаем, какая у нас милиция".
Между прочим, на следующем ходу человек, клюнувший на миф №2, говорит себе: я не смог; а вот кавказец бы – вышел, а вот таджик бы – позвонил… Хуже всего на Руси быть русским, это давно известно.
В результате с преступника снимается немалая доля вины. Изряднопорядочные и тут подсуетятся, расскажут вам о том, как трудно в последнее время живёт примерный семьянин Шарик-ака, как ему тяжело целыми неделями обходиться без женщины, как дороги и безнадёжно испорчены нацизмом проститутки в Москве, какое у него было нелёгкое детство, как у него испорчены нервы – убить ему несравненно легче, чем нам, изнеженным городским бездельникам. "Ведь вы же должны его понять, у него не было другого выбора".
Но если оба рубежа обороны пробиты, и убийце начинает грозить реальная кара, в дело вступает миф №3. Самый подлый и мерзкий.
Кстати, в деле Анны Бешновой он уже вовсю заработал.
Третий миф звучит так: "Мы всё равно ничего не сможем сделать". Потому что "мир вообще устроен несправедливо", "правительство оккупационное", "национальные мафии всё скупили", "плетью обуха не перешибёшь", "зачем лично МНЕ это нужно", "надо жить, не высовываясь" и так далее.
Скучающий прокурор или следователь расскажут вам, что они, в общем-то, на вашей стороне – в душе, в мыслях, в чувствах. Но по существу: зачем вам, мой друг, искать приключений на собственную … э… голову. "Ну вы же всё понимаете… Да, конечно, могут и убить. А сестра (жена, дочь…) у вас есть? Подумайте хорошенько". И вообще "у них всё куплено"…
После этого всякому защитнику жертвы – вовсе необязательно от бесчинств "детей гор" – остаётся только пойти и утопиться. Или свести счёты с жизнью ещё каким-нибудь остроумным способом.
Учитывая, что все эти линии обороны мерзости и преступлений выстраивает САМО русское общество, нетрудно понять, как в нём трудно хоть в малом стать на сторону слабого, на сторону жертвы. Потому как внутренняя оборона сопровождается вороньим карканьем СМИ: "разжигание розни", "нарушение статьи 282" и прочим, прочим, прочим…
В общем, любой преступник любой национальности (включая русских, естественно) может без труда избежать наказания или как минимум серьёзно "скостить" себе срок. Для этого ему достаточно: а) наглухо отрицать свою вину; б) объявить себя нерусским, лучше всего – кавказцем-гастарбайтером. Два этих пункта гарантируют благоприятный (для преступника) исход дела на 9/10. Есть ещё маленькие хитрости, которые позволяют довести вероятность победы до 10/10, но это уже мелочи.
Главное, что русское общество в целом до сих пор остаётся вполне диким (в смысле отстаивания собственных прав и интересов) и, следовательно, почти совершенно беззащитным перед лицом любых выходок "детей гор". Или других каких-нибудь "детей".
Зато, говорят, наше долготерпение будет вознаграждено на том свете
спустя несколько дней ,о убийстве очень так робко заговорили отечественные сми
и все-таки в отличии от таджикской девочки.освещение всего,этого печального события было весьма скудным и необъективным
что имеет место истерика вокруг убийства Анны Бешновой. Я это не вижу. Во-первых, дело получило бы достаточный резонанс независимо от (вроде бы подтвердившегося) предположения о том что её убил приезжий "гастарбайтер". Хотя бы из-за того что девочка жестоко изнасилована и убита прямо под окнами многоэтажки, где это даже видели и никак не отреагировали - такое случается далеко не каждый день.
Во-вторый, что, у нас где-то были погромы после этого убийства? Да нет, ничего такого не было. Вот в Индии, например, были недавно - и вообще несколько раз в течении последнего года, погромы на этническо-религиозной почве, с сотнями жертв. И во многих странах Азии, Африки, бывшего СССР, а иногда и Европы, тоже случаются с регулярностью. У нас же ничего подобного не было, даже при всех потрясениях последних 20 лет.
Как бы ни относиться к ДПНИ и прочим "активистам", но в целом реакция "общественности" была рациональной - в первую очередь от органов правопорядка потребовали скорейшего расследования и нахождения убийцы, и, судя по всему, он был найден. Вполне обычно что некоторые убийства привлекают к себе намного больше внимания чем другие, что иногда перерастает в настоящую "истерику".
Один такой недавний случай истерики я припоминаю - но это произошло не в России, а в США. В мае 2005 во время увеселительной поездки на Арубу (популярный тропический курорт в Карибском море) после окончания школы, пропала Натали Холлоуэй - симпатичная блондинка, cheerleader, из "приличной семьи". Она и её подруги вели себя во время поездки весьма рискованно - "пили с утра до ночи" (по утверждению свидетелей), тусовались до поздней ночи по барам и дискотекам.Есть и главный подозреваемый - некто Joran van der Sloot, местный молодой человек с которым она провела последний вечер когда её видели. Но её так и не нашли, и дело формально не раскрыто до сих пор.
Случай необычный, но и далеко не уникальный. В самих США в похожих обстоятельствах погибают, наверное, десятки (если не сотни) девушек в год (точной статистики не знаю, лень искать). Но часть СМИ на этот раз "выложилась" по-настоящему. FOX News, близкая к республиканцам, в течении почти двух лет после этого посвящала этому сюжету не менее получаса почти каждый день (учитывая, что программы повторяются поздно вечером а потом ещё раз ночью, в сумме - гораздо больше). Для них это действительно был "знаковый" случай - настоящая white-bread, all-American girl, с юга "одноэтажной Америки", оплота республиканцев, с такими девочками не должно случаться ничего плохого, это противоречит базовым постулатам "американской мечты".
Казалось, они не могли говорить не о чём другом (тем более в Ираке дела шли всё хреновее, а тут - другой инфоповод). Колумнист Арианна Хаффингтон писала:"If you were to get your news only from television, you'd think the top issue facing our country right now is an 18-year-old girl named Natalee who went missing in Aruba. Every time one of these stories comes up, like, say, Michael Jackson, when it's finally over I think, what a relief, now we can get back to real news. But we never do".
Вокруг Анны Бешновой пока не было и малой доли той истерики основных СМИ какая была вокруг Натали. Да и, насколько помню, убийство "таджикской девочки" Хуршеды Солтоновой имело в целом большой резонанс, правда, другой направленности. При этом, рассуждая рационально, дело Анны Бешновой должно быть намного более резонансным по сравнению с Хуршедой. Во-первых, последняя была скорее случайной жертвой, попавшейся под руку. На Бешнову напали целенаправленно, жестоко, у дверей её собственного дома, в густонаселённом районе. Во-вторых, вполне естественно что для обычного российского обывателя весьма трудно ассоциировать себя с "таджикской девочкой". С трагедией Анны может чувствовать эмоциональную связь любая семья где есть девочка-школьница и кто не может отгородиться рублёвскими заборами от окружающей, достаточно суровой, действительности.
Так что удивляться нужно скорее обратному - как мало на самом деле было "истерики" вокруг этой трагедии, по сравнению с тем что можно было вполне рационально ожидать.
Во-вторый, что, у нас где-то были погромы после этого убийства? Да нет, ничего такого не было. Вот в Индии, например, были недавно - и вообще несколько раз в течении последнего года, погромы на этническо-религиозной почве, с сотнями жертв. И во многих странах Азии, Африки, бывшего СССР, а иногда и Европы, тоже случаются с регулярностью. У нас же ничего подобного не было, даже при всех потрясениях последних 20 лет.
Как бы ни относиться к ДПНИ и прочим "активистам", но в целом реакция "общественности" была рациональной - в первую очередь от органов правопорядка потребовали скорейшего расследования и нахождения убийцы, и, судя по всему, он был найден. Вполне обычно что некоторые убийства привлекают к себе намного больше внимания чем другие, что иногда перерастает в настоящую "истерику".
Один такой недавний случай истерики я припоминаю - но это произошло не в России, а в США. В мае 2005 во время увеселительной поездки на Арубу (популярный тропический курорт в Карибском море) после окончания школы, пропала Натали Холлоуэй - симпатичная блондинка, cheerleader, из "приличной семьи". Она и её подруги вели себя во время поездки весьма рискованно - "пили с утра до ночи" (по утверждению свидетелей), тусовались до поздней ночи по барам и дискотекам.Есть и главный подозреваемый - некто Joran van der Sloot, местный молодой человек с которым она провела последний вечер когда её видели. Но её так и не нашли, и дело формально не раскрыто до сих пор.
Случай необычный, но и далеко не уникальный. В самих США в похожих обстоятельствах погибают, наверное, десятки (если не сотни) девушек в год (точной статистики не знаю, лень искать). Но часть СМИ на этот раз "выложилась" по-настоящему. FOX News, близкая к республиканцам, в течении почти двух лет после этого посвящала этому сюжету не менее получаса почти каждый день (учитывая, что программы повторяются поздно вечером а потом ещё раз ночью, в сумме - гораздо больше). Для них это действительно был "знаковый" случай - настоящая white-bread, all-American girl, с юга "одноэтажной Америки", оплота республиканцев, с такими девочками не должно случаться ничего плохого, это противоречит базовым постулатам "американской мечты".
Казалось, они не могли говорить не о чём другом (тем более в Ираке дела шли всё хреновее, а тут - другой инфоповод). Колумнист Арианна Хаффингтон писала:"If you were to get your news only from television, you'd think the top issue facing our country right now is an 18-year-old girl named Natalee who went missing in Aruba. Every time one of these stories comes up, like, say, Michael Jackson, when it's finally over I think, what a relief, now we can get back to real news. But we never do".
Вокруг Анны Бешновой пока не было и малой доли той истерики основных СМИ какая была вокруг Натали. Да и, насколько помню, убийство "таджикской девочки" Хуршеды Солтоновой имело в целом большой резонанс, правда, другой направленности. При этом, рассуждая рационально, дело Анны Бешновой должно быть намного более резонансным по сравнению с Хуршедой. Во-первых, последняя была скорее случайной жертвой, попавшейся под руку. На Бешнову напали целенаправленно, жестоко, у дверей её собственного дома, в густонаселённом районе. Во-вторых, вполне естественно что для обычного российского обывателя весьма трудно ассоциировать себя с "таджикской девочкой". С трагедией Анны может чувствовать эмоциональную связь любая семья где есть девочка-школьница и кто не может отгородиться рублёвскими заборами от окружающей, достаточно суровой, действительности.
Так что удивляться нужно скорее обратному - как мало на самом деле было "истерики" вокруг этой трагедии, по сравнению с тем что можно было вполне рационально ожидать.
Комментариев нет:
Отправить комментарий